Мошенничество – реальная угроза экономике страны
Сегодня проблема мошенничества стоит наиболее остро в связи с отсутствием четких индикаторов для его правильной квалификации и ответственности. Мошеннические действия обладают пограничным свойством с гражданско-правовым спором. Разграничение зачастую может произойти только по субъективной стороне, отмечает член Совета ТПП РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике, доцент Высшей школы правоведения РАНХиГС при Президенте РФ Екатерина Авдеева.
В настоящее время на первый план выходят киберпреступления, связанные с незаконным использованием сведений, составляющих банковскую тайну, лжезвонками из банков и правоохранительных органов, ссылками на фишинговые сайты и социальной инженерий. Продолжают осуществляться переоформления компаний, предоставление финансовых услуг с нарушениями, например, со стороны реально действующих компаний, которые не имеют лицензии и/или оказывают услуги, вводя в заблуждение потребителей, пользуясь низким уровнем правовой и финансовой грамотности населения. Особое внимание, отмечает Екатерина Авдеева, стоит уделить злоупотреблениям, связанным с обратным лизингом, которые в некоторых случаях можно также квалифицировать как мошеннические действия. Здесь, с одной стороны, речь идет о свободе договора, тогда нельзя говорить о мошенничестве, а с другой, если лицо убеждают в формальности договора и используя сложную жизненную ситуацию лица, отсутствие должного уровня финансовой и правовой грамотности, то деяния приобретают криминальный оттенок. Жертвами таких преступлений нередко становятся социально незащищенные граждане. Хотя здесь тоже не все однозначно и речь может идти о физическом лице, которое решает свою бизнес-задачу или иные задачи, вполне осознавая значение своих действий, а суть договорных отношений и иные косвенные признаки это лишь подтверждают. Тогда здесь уже речь может идти о желании использовать уголовно-правовые механизмы всего лишь потому, что его ситуация изменилась. Но ведь это уже иная ситуация.
«Менее очевидны» случаи, когда речь идет о двух хозяйствующих субъектах, о двух юридических лицах, которые обладают должной дее- и правоспособностью, равно как и директор и собственник такого бизнеса, который еще и обладает чаще достаточной квалификацией. Тогда здесь чаще речь идет о проведении регламентов проверок, которые позволят не только не допустить каких-либо нарушений и проконтролировать надлежащую фиксацию всех договоренностей, но и минимизировать риски уголовной ответственности в долгосрочной перспективе.
«Зачастую именно уголовное право используют как «дубину», когда не хватает неких доказательств для того, чтобы обозначить свою позицию в арбитражном суде или суде общей юрисдикции», – с сожалением констатировала Екатерина Авдеева. Региональная практика свидетельствует о том, что правоохранительные органы все чаще склоняются к отказам от возбуждения уголовных дел в связи с конфликтами между бизнесменами, если те не касаются интересов граждан или бюджета. «В таких спорах, действительно, должен разбираться арбитраж, особенно если ни одно из юридических лиц не исчезает, ответственные лица находятся в зоне доступности и с возможностью участия в переговорном процессе. Представляется целесообразным сформировать практику правоприменения таким образом, чтобы участники таких бизнес-конфликтов первоначально доказывали все обстоятельства в арбитражном суде или суде общей юрисдикции, после которого уже можно поднять вопрос о квалификации деяния по статье УК РФ», – отметила Екатерина Авдеева.
Отдельной квалификации требует налоговое мошенничество (возмещение НДС). На сегодняшний день такие деяния квалифицируются по общеуголовным частям ст. 159 УК РФ, а это означает, что лица не могут рассчитывать на процессуальные гарантии, предусмотренные специальными «предпринимательскими» частями (в частности, ч. 5-7 ст. 159 УК РФ). В результате парализуется нормальная хозяйственная деятельность предприятий. Это провоцирует цепную реакцию негативных последствий, которые не проходят для бизнеса бесследно, нередко приводят к банкротству компании, следовательно, потере работы для сотрудников. От этого, в том числе, страдает бюджет.
«В этой связи мы активно работаем над предложением новой статьи 159.7 в УК РФ и считаем целесообразным, во-первых, выделить этот отдельный состав «налогового» мошенничества, а также внести его в перечень ст. 76.1 УК РФ и ст. 28.1 УПК РФ. Это позволит предпринимателю быть освобожденным от уголовной ответственности при возмещении ущерба и уплате штрафа», – подчеркнула Екатерина Авдеева.
Важно понимать, что такая мера не должна расцениваться как индульгенция для бизнеса. Речь идет о защите социально значимой деятельности, которую осуществляет предприниматель: создание рабочие места, уплата налогов, разработка инновации, развитие импортозамещения, поддержание экономического суверенитета России, добавила Екатерина Авдеева.
Отдельно Екатерина Авдеева остановилась на особенностях квалификации мошеннических действий при исполнении государственных контрактов. Здесь проблема аналогична с налоговыми мошенничествами и, по ее словам, в этой сфере наблюдается определенный уклон на изначально презумпцию вины со стороны исполнителя.
Говоря о мошенничестве в сфере кредитования или получения субсидий, она остановилась также на определенной проблематике при квалификации. «Ст. 159.1 УК РФ погранична со ст. 176 УК РФ, когда речь идет о получении кредита с предоставлением недостоверных сведений, что нередко бывает, так как компании, очень нуждающиеся в привлечении финансов, могут где-то приукрасить свое положение ради положительного решения кредитной организации. Разграничение мошенничества в сфере кредитования от незаконного получения кредитов, получение субсидий путем обмана сопряжено с предоставлением заведомо ложных сведений, что и составляет объективную сторону, а вот разграничение происходит по субъективной стороне и направленности умысла, что представляется еще более сложным для установления. При этом противоправные действия выявляются, как правило, только при наличии просрочки, поэтому преступления характеризуются высокой степень латентности», – отметила Екатерина Авдеева.
Для борьбы с перечисленными мошенническими действиями предлагается выработать индикаторы, которые, с одной стороны, будут ограждать бизнес от противоправных действий, с другой стороны, обеспечивать неукоснительное привлечение к ответственности недобросовестных игроков. «Кроме того, необходимо прорабатывать решения, которые позволяют не сразу применять все меры уголовно-правового воздействия для того, чтобы пока лицо не признано виновным, оно могло продолжать свою хозяйственную деятельность. Наконец, важно определить новые представляющие общественную опасность деяния, которые должны быть предусмотрены новыми составами или единообразной практикой квалификации по уже имеющимся. Многие из этих деяний представляют реальную угрозу для российской экономики», – заключила Екатерина Авдеева, говоря о кибер-преступлениях, финансовых мошенничествах и новых способах использования гражданско-правовых инструментов с противоправной направленностью умысла.